Узбекистан представил новый криптоактив HUMO, разработанный одноименным национальным платежным оператором, с целью упрощения торговых операций с российскими компаниями. Этот токен будет обеспечен государственными облигациями Узбекистана, что, по словам руководителя проекта Павла Бибика, должно гарантировать его стабильность и безопасность. Предполагается, что HUMO значительно облегчит трансграничные платежи и станет эффективным решением для международных расчетов, в том числе с российскими юридическими лицами.
Взгляд экспертов на новый инструмент
Александр Калякин, управляющий партнер консалтинговой компании Fintech Partners, считает, что на первый взгляд, новый инструмент выглядит привлекательным для бизнеса, но имеет свои нюансы. Он отмечает, что российские компании остро нуждаются в новых путях для международных расчетов, и появление таких альтернативных решений от дружественных стран расширяет возможности для внешнеэкономической деятельности в условиях ограниченного доступа к традиционной финансовой инфраструктуре. Однако Калякин подчеркивает, что даже инновационные цифровые инструменты, будучи легальными и прозрачными, все равно опираются на классическую централизованную инфраструктуру. В случае с HUMO это платежная система Узбекистана, которая не полностью защищена от возможных вторичных санкций.
В более широком контексте глобальной финансовой трансформации, считает Калякин, речь идет о формировании распределенной альтернативной системы международных расчетов. Узбекистан потенциально может стать одним из узлов в этой архитектуре, но вряд ли займет системообразующее положение.
Юридические и практические аспекты
Эксперты “Ъ FM” отмечают, что HUMO фактически является стейблкоином. Юрий Брисов, партнер компании Digital & Analogue Partners, уверен, что токен будет востребован российским бизнесом из-за его способности упрощать трансграничные платежи. Однако он указывает на действующие ограничения в российском законодательстве, которые могут существенно повлиять на перспективы актива. В частности, 259-ФЗ ранее запрещал резидентам РФ получать криптовалюту в качестве встречного предоставления, хотя платить ею не запрещалось. Частично это ограничение преодолевается благодаря экспериментальному правовому режиму (ЭПР), позволяющему бизнесу создавать брокерские счета для получения криптовалюты после прохождения многочисленных согласований с Центробанком.
Брисов также подчеркивает, что санкции ряда стран напрямую ограничивают использование криптовалюты гражданами и компаниями РФ. В этом контексте токены с более лояльным санкционным комплаенсом могут оказаться полезными. Однако он сомневается, будет ли HUMO таким токеном, так как Узбекистан на уровне банков и криптобирж во многом придерживается существующих ограничений.
Другие барьеры для международных платежей
Анатолий Семенов, глава Ассоциации параллельного импорта, утверждает, что санкции не являются главной проблемой в проведении трансграничных платежей. По его мнению, государственные криптовалюты или платежные деривативы всегда уступают децентрализованным активам, таким как биткойн, из-за их подверженности непредсказуемым политическим рискам.
Семенов отмечает, что текущие проблемы платежей чаще связаны с нерасторопностью банковских сотрудников, которые затягивают проверки транзакций без видимых на то оснований, не предусмотренных действующими правилами. Еще одной проблемой является несоответствие алгоритмов электронных систем внешнеэкономической деятельности реальным потребностям: например, действующие законы позволяют несколько платежей по одному контракту в разные страны, но электронные системы могут ограничивать это до принципа “один контракт — один инвойс”. Таким образом, проблема зачастую кроется не в самом средстве платежа, а в неочевидных транзакционных издержках.
Согласно последним данным Федеральной таможенной службы, в прошлом году внешнеторговый оборот России с Узбекистаном составил около $8 млрд, что составляет примерно 1,5% от общего объема. По сравнению с предыдущим годом эта сумма снизилась примерно на одну пятую.
