Стремясь к созданию «зеленой» экономики, Китай радикально меняет подход к регулированию выбросов. С 2027 года страна вводит абсолютные ограничения на эмиссию парниковых газов, смещая фокус с энергоэффективности на комплексное управление углеродным следом. Это изменение сопровождается расширением национального рынка углеродных квот, который охватит ключевые промышленные секторы. Эксперты отмечают, что новый механизм приближает китайскую систему к европейской, но полной интеграции пока ожидать не стоит. Российским компаниям, экспортирующим товары в КНР, следует быть готовыми к ужесточению экологических требований.
Центральный комитет КПК и Госсовет КНР обнародовали директивы, направленные на ускорение перехода к «зеленой» и низкоуглеродной экономике, а также на формирование полноценного рынка торговли квотами на выбросы. Согласно этим документам, с 2027 года Китай впервые установит абсолютные лимиты на выбросы для ряда промышленных секторов, характеризующихся «относительно стабильными» объемами эмиссии.
К 2027 году система торговли углеродными квотами (ETS) в Китае будет значительно расширена, охватив все ключевые промышленные отрасли, в отличие от текущих восьми (энергетика, нефтехимия, химическая промышленность, производство стройматериалов, черная и цветная металлургия, целлюлозно-бумажная промышленность и авиация). Хотя конкретный перечень новых отраслей пока не указан, предусмотрено сочетание бесплатных и платных методов распределения квот, при этом доля платных разрешений будет неуклонно расти.
Эти меры призваны обеспечить полное формирование национального рынка торговли квотами на выбросы парниковых газов в Китае к 2030 году.
Следует отметить, что сейчас китайская система квотирования основывается на относительной углеродоемкости производств, то есть на объеме выбросов CO2 на единицу произведенной продукции. Предприятия получают квоты: при превышении фактических выбросов дефицитные квоты приобретаются на рынке, а при недоиспользовании — продаются. Переход к абсолютным лимитам существенно ужесточит регулирование, устанавливая общий верхний порог для отраслей, в пределах которого затем будут распределяться индивидуальные квоты для компаний. Аналогичная схема регулирования выбросов уже действует в Европейском союзе (European Union Emission Trading System, EU ETS).
Китайская Народная Республика ставит цель достичь углеродной нейтральности к 2060 году, с пиком выбросов углекислого газа, ожидаемым к 2030 году. Для достижения этих амбициозных целей, в июле 2021 года был запущен национальный рынок углеродных квот. КНР планирует сократить выбросы CO2 на 130 миллионов тонн уже к концу 2025 года, а двухлетний «переходный период» до 2027 года предоставит компаниям время для адаптации к новым, более строгим экологическим нормам.
Евгений Тананайко, директор группы операционных рисков и устойчивого развития Kept, отмечает, что Китай последовательно укрепляет свои позиции на мировой климатической арене. Главным стимулом его политики является стремление занять лидирующие позиции в разработке низкоуглеродных технологий и методов, чтобы в дальнейшем коммерциализировать их и способствовать глобальному переходу к низкоуглеродной экономике. Эксперт полагает, что «объявленные инициативы, скорее всего, ускорят внедрение в Китае углеродного налога, схожего с европейским CBAM, а также подтолкнут к ужесточению климатического регулирования в других странах».
Важно отметить, что эти нововведения напрямую касаются производства товаров внутри Китая и не затрагивают российский экспорт в эту страну.
Тем не менее, Олег Колобов, заместитель руководителя Центра зеленой энергетики и экономики ЦСР, считает, что новые правила могут иметь значительные последствия для российских компаний, экспортирующих продукты с высокой степенью переработки (например, топливно-энергетические ресурсы или сырье для удобрений) в Европейский союз, особенно в контексте глобальных цепочек поставок. По его мнению, «итоговое влияние как на российский экспорт, так и на мировую торговлю в целом будет определяться дальнейшими шагами Пекина в области климатической политики и его готовностью синхронизировать свои действия с экологической и торговой политикой ЕС».
Господин Колобов подчеркивает, что для соответствия китайской системы торговли выбросами требованиям европейского механизма трансграничного углеродного регулирования (CBAM ЕС) критически важно сократить количество бесплатных разрешений на выбросы и улучшить качество углеродной отчетности. Отсутствие прямой связи между разными системами торговли квотами также представляет собой серьезное препятствие. Таким образом, переход к абсолютным значениям квот, хотя и необходим с точки зрения CBAM, является «недостаточной мерой» для полной гармонизации.
Евгений Хилинский, вице-президент Газпромбанка, комментирует: «Хотя анонсированные изменения создают основу для более существенного сокращения выбросов, их реальные последствия пока трудно оценить, поскольку конкретные целевые показатели еще не определены». По его мнению, если эти цели будут амбициозными, то, при прочих равных условиях, это потенциально может повлиять на темпы изменения климата, учитывая, что Китай производит около 30% мировых выбросов. Однако такой эффект проявится лишь в долгосрочной перспективе из-за высокой инерционности климатической системы.
